Книга «Созвездие Лебедя» две истории о украинской шляхте накануне 1-й Мировой, и о ОУНовце после поражения

Книга «Созвездие Лебедя» Книга «Созвездие Лебедя»

В первом романе о жизни украинской шляхетской семьи накануне Первой мировой войны. Прототип — Косачи (семья Леси Украинки), которые своими корнями уходят до казацкой старшины. Второе произведение о волевом радикале, который ведет национально-освободительную борьбу, издеваясь над любыми проявлениями идейной или жизненной мягкости. Но проходит время. Героическая и безжалостная борьба терпит поражение. Разрушен и огненный любовный треугольник героя. Бывший стальной рыцарь становится размякшим и разочарованным.

В издательстве «А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-ГА» появилось первое в Украине переиздание одной из книг выдающегося писателя-эмигранта Юрия Косача «Созвездие Лебедя». Мы не так давно уже писали о его же романе «Владычица Понтиды». Напомню, что до последнего времени творчество Косача было у нас совсем мало известно. А писатель славился двумя вещами. Во-первых, тем, что его теткой была Леся Украинка. Во-вторых, скандальным имиджем. Последний формировался как под влиянием политической «всеядности» Лесиного племянника, который успел поработать и с националистами, и с коммунистами, и с «центристами», так и за сложный характер Косача и всевозможные выходки.

Впрочем, уже «Владычица Понтиды» показала широкому кругу читателей, противоречивую биографию и не помешала этому человеку быть по-настоящему первостепенным писателем. «Созвездие Лебедя» должно убедить в этом окончательно. И показать, что без Юрия Косача невозможно представить канон украинской литературы второй половины двадцатого века. В книгу «Созвездие Лебедя» вошли два произведения. Одноименный роман и повесть «Эней и жизнь других». Оба – разноплановые, многослойные тексты, в обеих важную роль играет политика, собственно, интеллектуальная дискуссия на тему некоторых «проклятых» украинских вопросов. Что, конечно, делает книгу актуальной для многих сегодняшних читателей.

Итак, роман «Созвездие Лебедя». В нем изображена жизнь украинской шляхетской семьи Рославцев накануне взрыва Первой мировой войны и революции со всеми ее последствиями для этой среды. Конечно, прототипом этой семьи были сами Косачи, что, как мы знаем, их род корнями своими уходил казацкие старшины. Следовательно, при желании можно попробовать поотгадывать в героях «Созвездие» тех или иных членов звездного семейства, включительно с Ларисой Петровной Косач.

Вообще, семейная история, как в определенной степени антитеза истории великой, национальной и мировой, является важной линией романа «Созвездие Лебедя». На протяжении чтения текста перед нами промелькнет немало приключений из жизни предков главного героя, Олелька. Он – самый молодой потомок Рославцев, и это его последнее лето в родовом имении. Ведь, во-первых, осенью ему ехать в университет в Киев, а во-вторых, начинается Первая мировая война — и что ждет такие «дворянские гнезда» мы, в отличие от персонажей, хорошо знаем (хоть и их, персонажей, предчувствие конца не покидает). Юрий Косач мастерски фиксирует эту сладко-ностальгическую атмосферу последних дней старого класса, старого мира, ее слова, запахи, цвета и звуки.

В идиллическое поместье Рославцев в дни, в которые происходит действие романа, сьезжается целая куча родственников, приятелей, а также разных странных гостей, среди которых есть даже «юродивый», как потом окажется… Нет, о том, кем он окажется, вы прочитаете сами. В любом случае, то большое общество, которое собралось здесь, постоянно погружается в политические споры. А они в большой мере определяют интеллектуальную линию «Созвездие Лебедя».

Возможно, современный читатель с удивлением обнаружит, что значительная часть этих украинских шляхтичей являются сторонниками разного рода оттенков социализма, в том числе и радикального. И действительно, немало наших дворян исповедовало революционные и левые идеи (и только наших? Вспомним происхождение самого «вождя мирового пролетариата»). Появляются на кону этой провинциальной «агоры» и будущие радикалы уже правого толка. Категорические политические лозунги сталкиваются и искрятся. «Властелин нового мира» — рабочий? «Хозяин земли» — крестьянин? «Мудрый» народ? Или «избранные» волевые «новейшие рыцари», что не будут иметь никаких ограничений и ни на кого не будут считаться в воплощении своих замыслов? Так в застольных дискуссиях и разговорах между турами мазурки Юрий Косач изображает развилки украинского радикализма. На предреволюционном историческом этапе кажется, что верх возьмут пророки левой идеи, но внимательный читатель несомненно заметит: их зеркальные антиподы своего последнего слова тоже еще не сказали.

Писатель не делает очевидного выбора между радикальными идеями своих героев и не навязывает ничего читателям. И трудно не заметить, что все категорические рецепты, словами другого писателя, «немедленной реформы человека» изображен без симпатии. Тоталитарные по своей сути абстракции побуждают в «Созвездии Лебедя» людей на противную и лишенную смысла жестокость – например, охота на человека или абсурдные поджоги урожая, а в перспективе эта жестокость имеет стократно возрасти. Кажется, Олельке и его отцу когда не очевидно, то по крайней мере слышится, что радикальные идеи не приведут к заявленным целям. Но сказать об этом вслух они еще не совсем решаются: слишком сильна инерция общественного мнения. Зернам тоталитаризма в этой книге могли бы противопоставиться отдельные умеренные и свободные персонажи. Однако… они полны апатии и внутреннего ощущения угасания бывшей «аристократии». Их хватает лишь на внимательное наблюдение.

В «Энее и жизни других» мы окажемся на тридцать лет позже. Во Второй мировой и после ее финала. Герои повести – украинские эмигранты, которые с началом войны отправляются на родину, в разной степени приобщаются к борьбе националистического подполья, а после поражения выезжают на Запад. И снова на сцене радикальные идеи. В этот раз, конечно, преобладают правые. Скажем, подпольщик Ирин, условно-типичный националист-подпольщик, по типу — вождь (кстати, как отмечает составитель книги, известный исследователь Марко Роберт Стех, его очень отдаленным прототипом был Олег Ольжич, националист-мельнековец, археолог и поэт). Он – волевой радикал, что ведет национально-освободительную борьбу, откровенно издеваясь любых проявлений идейной или бытовой мягкости.

Настоящий революционер квазиницшеанского разлива, он готов умышленно подчеркнуто направлять дорогих ему людей или людей, которым дорог он, на болезненные испытания, демонстративно отворачиваясь от них. Фанатизм Ирина гипнотизирует многих, заставляет идти за ним на смерть. Но проходит время. Героическая и безжалостная борьба националистов потерпит поражение. Разрушено и взрывной любовный треугольник Ирина с двумя революціонерками (об одной из них Косач забавно пишет, что она то ли из Киева, из Херсона – подавая оба эти города как воплощение некой восточной степной стихии: возможно, это тонкий ироничный намек на популярные среди украинских межвоенных эмигрантов всяческие «скитские» концепции).

Бывший стальной рыцарь оказывается по размякшему и разочарованным. Он даже приезжает в один из немецких городов, чтобы увидеть свою бывшую возлюбленную. Радикализм кажется пустым и побежденным. Здесь интересна позиция рассказчика, который называет себя Энеем. Он, опять-таки, потомок украинской шляхты. Чувствуя себя гуманнее, сложнее радикала Ирина, чувствуя бесперспективность его пути, опять-таки не находит в себе силы и желание предложить альтернативу – ни интеллектуальную, ни практически-политическую, ни любовную. Оставаясь, однако, наблюдателем в духе будущего экзистенциализма.

Как видим, «Эней и жизнь других» является интересным портретом определенной среде украинской эмиграции сразу после Второй мировой войны. Ведь его положение нечасто в нашей литературе – и в юмористике в целом трактовалось именно как поражение и разочарование, фрустрация. Конечно, сегодня такая трактовка может вызвать немало оговорок и возмущений. Но исторических оснований для этого угла зрения есть немало – достаточно вспомнить хотя бы послевоенную творчество поэтов националистической ориентации, прежде всего Евгения Маланюка. Поэтому повесть дает хорошую и противоречивую пищу для размышлений над событиями двадцатого века.

«Эней и жизнь других» Юрий Косач написал в сороковых годах, «Созвездие Лебедя» — аж в восьмидесятых. Поэтому вполне ожидаемо эти произведения очень отличаются стилистически. Косач вообще был писателем чрезвычайно богатым регистром манер письма. В «Энеи» он предстает немного эдаким учеником Николая Хвылевого (об этом авторитетно заявляет и Марко Роберт Стех). Уточню: учеником, но не эпигоном. Эстетика повести сплошь модернистическая, она основывается на ассоциативности, сложных метафорах, видениях, чудаковатому ритме. И стоит отметить, что наполнить такой затейливый и в определенном смысле формалистично выполнен текст выразительным интеллектуальным стержнем и политической полемикой – действительно незаурядное умение.

Зато, написанное позже «Созвездие Лебедя» отмечено явной стилизацией под старосветские романы с четким, последовательным сюжетом, выпуклыми характерами. Под этой материей, правда, проглядывает всеобъемлющая ирония и слишком пестрый, как для реалистического текст, образный мир. Это напоминает уже другого Николая – Гоголя. Эти двое великих писателей, с которыми автор «Созвездия» и «Энея» ведет «литературный диалог», их разнообразие, лишний раз показывают, насколько «многовекторным» создателем был Юрий Косач, как по-разному умел писать.

Подпишись на нас в Google НовостяхПодпишитесь в Google News

Leave a comment

Your email address will not be published.


*