Чтобы построить эффективное государство «борьбы с коррупцией» недостаточно?

Коррупция

Украина уже заплатила дорогую цену за слабость собственной государственности, которая спровоцировала российскую агрессию. Обеспечение существенного улучшения выполнения государством своих функций – это, без преувеличения, предупреждения национальной катастрофы, которая неизбежно наступит в случае поражения – провала Украины в «сирийский сценарий» с помощью Кремля или даже собственными силами. Но общество интересует преимущественно «борьба с коррупцией», которая является необходимым, но отнюдь не достаточным условием для создания эффективного государственного механизма.

Особое внимание к теме коррупции вполне закономерна. Коррумпированное государство априори не может быть эффективной. В условиях значительного падения уровня жизни, ежедневных жертв защитников Отечества на фронте, несправедливость незаконного обогащения вызывает особенно острую эмоциональную реакцию.

Проблема в том, что подавляющее большинство граждан рассматривает борьбу с коррупцией как «уничтожение скверны» – достаточно наказать коррупционеров, «очистить» государственные органы и после этого все станет хорошо. Именно наказание преступникам при власти» обещают многочисленные популисты. В то же время, простая логика подсказывает, что бороться с коррупционерами – это значит только остановить тех, кто доламує испорченный механизм. Для того, чтобы он заработал, нужен комплексный ремонт.

Пределы эффективности «борьбы с коррупцией»

Борьба с коррупцией в смысле наказания лиц, которые совершили коррупционные правонарушения, бесспорно является необходимой составляющей государственных механизмов. Никакие правила не будут работать, если их можно нарушать безнаказанно. В то же время, «охота на коррупционеров» отнюдь волшебный «меч-кладенец», который в русских сказках сам клал сотни и тысячи врагов.

Как и любая деятельность, расследование коррупционных правонарушений имеет свою цену в виде значительных расходов (зарплаты следователям и детективам, покупка спецтехники, содержание зданий и тому подобное). Поэтому количество «охотников за коррупционерами», а, соответственно, и количество дел, которые они способны расследовать, неизбежно является довольно ограниченной.

Борьба с коррупцией имеет и свою организационную цену. Когда кошка ловит на себе блох – она точно не охотится на мышей. Реальные антикоррупционные расследования на некоторое время если не полностью парализуют, то серьезно затрудняют деятельность государственного органа, и, соответственно, также не могут проводиться в режиме «нон-стоп».

К примеру 16 сентября этого года следователи военной прокуратуры при поддержке спецподразделения полиции фактически штурмовали центральную здание Администрации Государственной пограничной службы. С одной стороны, поводом стало скандальное дело о незаконной вырубке леса под прикрытием обустройства государственной границы.

Следователи могли опасаться, что важные документы будут уничтожены или сфальсифицированы. С другой стороны, на эффективность работы государственного органа «маски-шоу» влияют так же, как и на частную компанию. Вот только ни одна частная фирма не руководит подразделениями на линии фронта или людьми, которые могут именно в этот момент принимать решение – «это провокация или начало вторжения?».

Учитывая стремление коррупционеров всячески скрыть свои преступления, деятельность «охотников» за ними по своей природе не может не быть выборочным. «Антикоррупционер» должен сам принять решение кого, где, и когда попытаться поймать. А там где есть избирательность – правильно, там большой риск коррупции.

«Антикоррупционеры» вполне могут стать преимущественно средством давления в политических, административных и хозяйственных конфликтах. В худшем случае они деградируют к перераспределению коррупционной ренты, изымая в свою пользу награбленное коррупционерами, что только будет стимулировать последних к новым попыток «заработать».

В начале правления Януковича прокатилась волна расследований и наказаний «коррупционеров из «предыдущей власти», апофеозом которой стали суды над Юрием Луценко и Юлией Тимошенко. Вероятно, кто-то из преследуемых по этим делам действительно совершал правонарушения.

Но настоящей целью процессов было запугивание оппозиции для прикрытия новых масштабов коррупции, которые и не снились «папереднікам».

«Антикоррупционные подразделения» стали частью «коррупционной вертикали», наказывая тех, кто «не делился…»

Но представим, что благодаря должному общественному контролю правоохранители хранят «чистоту мундира», успешно расследуют и сажают в тюрьму коррупционеров. Это будет иметь определенный положительный эффект, но само по себе не прекратит все новых и новых попыток обогатиться за счет публичных ресурсов.

Почему?

Попробуем объяснить. Несовершенные процедуры работы органов власти буквально порождают коррупцию, ведь так – проще. Некоторые из этих процедур – реликты социалистической системы тотального централизованного контроля. Часть – следствие недостатка должного финансирования, когда государство декларирует определенное право, но делает все от нее зависящее, чтобы граждане им не пользовались без крайней нужды.

А часто у процедуры специально закладываются «мины», когда к примеру бизнесмен не может выполнить многочисленные формальные предписания, оказывается в положении «виновного», и должен платить значительный штраф или «договариваться» с проверяющим.

Чтобы зарегистрировать собственность на гараж гражданин должен потратить месяц рабочего времени, высидеть в огромных очередях за справками в пять учреждений и ждать результата год, многим захочется заплатить за экономию времени и нервов. А там, где есть спрос, будет и предложение. Если система для своего нормального функционирования требует героизма, она будет служить негодяям.

Стоит также напомнить, что общество не даст «антикорупціонерам» бесконечное время на борьбу. «Общественные казни коррупционеров» — конечно, интересные «зрелища».

Но без «хлеба» — положительных изменений, обеспеченных улучшением государственных механизмов, избиратели очень быстро изменят власть. В конце президентства Ющенко посадили «судью-колядника» и кировоградского – «неофеодала» с приспешниками. Продолжение истории всем известно.

Повышение эффективности выполнения государством своих задач — направления и вызовы

Для собственной безопасности и стабильного экономического развития украинцы требуют сильного государства. Сильное государство – это не ряды танков и жестокие репрессии. Это способность внедрять рациональные правила поведения и обеспечивать их соблюдение всеми.

Это — когда полицейский штрафует министра за превышение скорости, рядовой гражданин выигрывает в суде крупную компанию, бизнесмен легко открывает или закрывает собственное дело. Такая сильная держава – обязательная предпосылка для того, чтобы Украина смогла вырваться из ловушки социальной деградации и структурной бедности.

Размеры и нефть с газом позволяют России удерживать достаточно сильное войско для запугивания соседей. Однако через структурную слабость российской государственности, в частности притеснения бизнеса и системную коррупцию, 140 миллионов россиян производят товаров и услуг на сумму, меньшую чем 50 миллионов жителей Южной Кореи . Последние живут всего на 100 тыс. квадратных километров, где из полезных ископаемых разве что следы динозавров.

Сильное государство, где обеспечено минимизацию коррупции, так же как и достижение эффективности государственных механизмов достигается сочетанием двух условий.

Четкие и рациональные. правила — это первое условие. Их нужно создать и они полны заработать.

Мотивированные и подготовленные специалисты в держоргананах и соответствующее задачам финансирования — это второе условие.

С обоими условиями имеем значительные проблемы.

Написать хорошие правила – серьезный интеллектуальный вызов.

В определенной мере справляться с ним нам помогают западные советники. Их советы еще нужно должным образом «перевести» для украинских реалий, но это решаемая задача.

Хуже дело с преднамеренным «порчей» и торможением обновление правил как в процессе согласований в государственных органах, так и в парламенте (ведь реформы государственных органов требуют законодательной поддержки).

В Верховной Раде, из-за особенности нашей политической системы, попытки изменений натыкаются на серьезное сопротивление представителей «специальных интересов», которые хотят сохранить «все как есть». Пока их сопротивление со скрипом, но преодолевается благодаря необходимости получать помощь международных доноров и кредиторов. Но как только западная помощь перестанет быть жизненно необходимой после определенного улучшения экономической ситуации, этот стимул серьезно ослабнет.

Надежды на рост количества приверженных к реформам парламентариев явно не усиливает сохранение «закрытых партийных списков» и надежно «приватизированных» руководством политических партий.

Но даже совершенствование политической системы – это лишь инструменты, которыми могут воспользоваться (а могут и не воспользоваться) избиратели. Пока «народные трибуны» будут жить в соседних особняках с «крепкими хозяйственниками» без электоральных последствий – политическая коррупция остается главной угрозой национальной безопасности.

К сожалению, слишком значительная доля наших граждан до сих пор рассматривает государство как некое трансцендентное источник благ, «обмеление» вызвано лишь злой волей «вождей» или «воровством коррупционеров». Соответствующие настроения, ярким проявлением которых стала реакция на попытки ограничить выплаты стипендий, не способствуют сокращению полезных, но все же второстепенных расходов в пользу жизненно важных потребностей.

Правда, многие государственные функции должны выполняться любой ценой, пусть даже на недостаточном уровне. У нас несовершенная среднее образование, но это лучше, чем неграмотность. «Специальные» милицейские роты и армейские батальоны территориальной обороны 2014 были «ерзацчастинами».

Но без их ввода в бой в настоящее время линия фронта проходила бы значительно восточнее.

Конечно, все имеет свою цену. Плохое образование вредит экономической эффективности. Успешные в боях с «солянкой» относительно немногочисленных российских спецназовцев и навербованих боевиков, импровизированные подразделения понесли тяжелые потери при столкновениях с регулярными российскими войсками.

А до того, там где ресурсов не хватает, чтобы дать необходимое всем, снова появляется избирательность.

Тот, кто будет решать, какие из нескольких одинаково законных требований будут удовлетворены, а какие – отклонены, получает не предусмотренную процедурами власть, и, соответственно – возможность ею торговать.

Ресурсы – не только деньги, но и люди. Государственные органы — это система взаимодействий между лицами. Эффективность ее зависит от «качества материала» Добросовестный дурак может нанести не меньший вред, чем коварный коррупционер. Поэтому государственная служба должна быть привлекательной опцией на рынке труда, чтобы не стать «богадельню для неудачников».

До последнего времени относительная престижность «чиновничьего труда» обеспечивалась индексируемой в соответствии с актуальным окладов пенсией, которая существенно превышала обычные. Действующий закон о госслужбе отменил эту систему, зато привязал оклад чиновников к кратной минимальной зарплаты (не меньше двух, не больше 14), что гарантирует определенную стабильность и актуализирует защиту от инфляции. Вот только полностью новая система должна заработать с нового, 2019 года…

Остается и вызов формирования правильного «корпоративного духа», преодоления, по аналогии с патрульной полицией, порой неоправданного негативного имиджа «чиновников», которых СМИ и политики небезуспешно превращают в «виновным за все».

Построить систему эффективных государственных механизмов сложно, а приложенные усилия не гарантируют успеха. Однако только такая система, на отмен от захвата очередных составов золотых слитков и «консервации» с баксами», гарантирует необратимость изменений.

Подпишись на нас в Google НовостяхПодпишитесь в Google News

Leave a comment

Your email address will not be published.


*